Центральный банк отметил растущую зависимость российской экономики от китайской. Перспективы роста восточного соседа для финансовой системы России важнее, чем политика ФРС.Всплески волатильности на глобальных рынках, с которыми российская экономика столкнулась в первом квартале, могут повториться из-за глобального экономического роста и сохраняющегося дисбаланса на рынке нефти, заявила первый зампред Банка России Ксения Юдаева на пресс-конференции по презентации «Обзора финансовой стабильности» во вторник, 31 мая.
Для России сейчас ключевым глобальным фактором является ситуация в Китае, отметила Юдаева. Во-первых, темп и характер экономического роста Китая через спрос влияют на динамику мировых цен на нефть и металлы; во-вторых, укрепляются экономические связи между странами.
«Связи российской и китайской экономик только увеличиваются: примерно 8% нашего экспорта идет в Китай и 17-19% нашего импорта приходит из Китая. С увеличением размера самой китайской экономики, с ростом торговли между нашими странами взаимосвязи увеличиваются. Усиливается взаимное влияние экономик, в первую очередь, естественно, влияние китайской на российскую», — отметила она. Процесс, по мнению Юдаевой, со временем будет только нарастать.
Ранее Юдаева говорила, что при замедлении роста ВВП Китая на один процентный пункт динамика развития экономики России ухудшается на половину процентного пункта. По ее словам, любые колебания в экономике Китая неминуемо будут сказываться на развитии глобальной экономики. «Мы в ЦБ должны постоянно мониторить ситуацию и принимать меры для сохранения финансовой стабильности», — добавила Юдаева. По итогам первого квартала 2016 года ВВП Китая вырос в годовом исчислении на 6,7%, до $2,44 трлн, что стало худшим результатом за семь лет (в первом квартале 2009 года прирост ВВП составил 6,2%), ВВП России за тот же период сократился на 1,4% в годовом исчислении.
Характеризуя особенности развития китайской экономики, Юдаева отметила, что страна находится в процессе изменения экономической модели роста, что «несет краткосрочные риски, но дает среднесрочные возможности». Замедление роста в традиционных секторах и роста спроса на сырьевые товары приводит к снижению цен на основной российский экспорт, и этот риск уже можно считать реализовавшимся, пояснила она.
При этом переход к модели экономического роста, основанного на потребительском спросе, создает новые возможности для диверсификации российского экспорта. «Здесь требуются время и определенная работа по налаживанию связей и настраиванию каналов выхода на китайские и в целом азиатские рынки с нашей собственной продукцией», — добавила Юдаева.
Процесс перехода к новой модели экономики сопровождается появлением рисков в экономической политике. «В августе прошлого года проблемы китайского финансового рынка распространились по всей глобальной экономике», — напомнила она.
На протяжении трех недель с 8 июля Шанхайский фондовый рынок упал на 30%. Затем после временной стабилизации обвал китайских рынков возобновился. Из-за падения индексов комитет Госсовета Китая по контролю и управлению государственным имуществом временно запретил госкомпаниям продавать свои акции на биржах. Народный банк Китая объявил об увеличении объема средств и ценных бумаг финансовых корпораций для обеспечения ликвидности бумаг участников рынка и начал постепенно снижать курс национальной валюты относительно доллара. В начале финансового кризиса власти планировали направить на поддержку биржевой активности $81 млрд, однако выделили $200 млрд, но 24 августа приостановили финансовые вливания из-за неэффективности.
«Мы видим, что в какой-то степени китайские власти выучили урок и стараются управлять ситуацией более аккуратно и осторожно без серьезных непонятных рынку изменений. Но рынки — нервные создания, может возникнуть определенная волатильность в связи с непониманием рынками политики властей», — добавила Юдаева.
Еще одним значимым фактором для российской финансовой системы является ужесточение политики ФРС, сказала Юдаева. Но ожидаемые потери от повышения ставки ФРС и роста стоимости долларовых заимствований для России ниже, чем для многих развивающихся стран, так как в последние два года произошло существенное сокращение внешнего долга российских компаний и банков.
Наконец, потенциальным риском для финансовой стабильности может стать неравномерное распределение профицита ликвидности банков, которое может привести к возникновению пузырей на кредитном рынке. «На фоне неравномерности этого притока часть банков может по-прежнему испытывать потребность в рефинансировании со стороны ЦБ, в то время как у другой части будет наблюдаться избыток ликвидности. В такой ситуации может возникнуть риск формирования пузырей на финансовом рынке, как это произошло в 2011-2012 годах на рынке необеспеченного кредитования», — объяснила она, отметив, что Банк России внимательно следит за ситуацией.